Защита разрушила обвинение в заказном убийстве

Прямые показания «киллера» о виновности заказчика убийства по найму, казалось бы, не оставили шансов последнему. Однако защита смогла опровергнуть все доказательства обвинения и убедила присяжных в невиновности подсудимого.

Ислам Рамазанович Рамазанов, к. ю. н., главный редактор журнала «Уголовный процесс»

За последний год компетенция суда присяжных существенно сужена, за ним оставлены лишь преступления, которые караются пожизненным лишением свободы. Дело в отношении Владимира Маркова¹, уроженца одного из городов на западе России, было как раз одним из таких — ч. 2 . ст. 105 УК РФ.

Изучив материалы данного дела, полученные от защитника, можно констатировать, что оно уникально не столько своим итогом: другого трудно было бы ожидать при такой работе следствия и доказательственной базе.

Здесь главное в том, что оно отражает все многообразие аспектов отечественного уголовного процесса: и пробелы в законе, которые умело используют представители обвинения, и состязательность в суде присяжных, и скрупулезную работу председательствующего, и творческий подход адвоката. Достаточно сказать, что Марков, который провел в СИЗО по обвинению в двух заказных убийствах почти 2 года, был реабилитирован по обоим обвинениям, причем по одному — собственными силами следствия.

Как держать под арестом бесконечно долго

До того, как стать обвиняемым в заказе убийства Александра Шерстнева, совершенного в мае 2011 года, Владимир Марков уже находился в следственном изоляторе в качестве подозреваемого в убийстве другого человека в 2007 году.

Здесь надо дать небольшую справку: Владимир Марков был одним из подручных Александра Шерстнева, который был известен в регионе, как один из руководителей криминалитета. Впрочем, все, в том числе члены семьи Шерстнева, прекрасно знали (это было видно из показаний, приведенных в обвинительном заключении), что Марков, выполнял скорее функции домашней прислуги (водитель, помощь в уходе за детьми и выгуливание собак «шефа», покупка продуктов и т. п.). При этом Марков не был «шестеркой» Шерстнева, а скорее давним другом детства, которого тот пристроил к себе на работу. К тому же он являлся крестным отцом детей Шерстнева.

У Маркова в прошлом была судимость по ст. 159 УК РФ, которая впоследствии сыграет с ним злую шутку и в деле об убийстве его бывшего босса. Но никаких доказательств того, что Марков как-то участвовал в криминальном бизнесе своего шефа, не имелось.

Итак, возвращаясь к началу, надо сказать, что, будучи арестованным в конце 2011 года по подозрению в заказе убийства 2007 года, Марков просидел в СИЗО 10 месяцев. Уже находясь там, он встретил обвинения в заказном убийстве своего шефа. Примечательно другое: следствие, предъявив Маркову обвинение в убийстве Шерстнева, меру пресечения не избрало ему вовсе, видимо, посчитав, что достаточно ареста по первому обвинению. В конце концов, он ведь и так находится под стражей.

Но дальше произошло неожиданное. К концу 2012 года следствие пришло к выводу, что Марков не причастен к убийству 2007 года. Оказалось, что все обвинение было построено на показаниях только одного человека, который оболгал Маркова, но затем признал это.

В декабре следователь вынес постановление о прекращении уголовного преследования Маркова и отмене ему меры пресечения. Но на свободу ему выйти было не суждено. Прекратив первое дело, следствие одновременно вышло в суд ходатайством о взятии Маркова под стражу по второму обвинению. И срок ареста начал свой отсчет заново.

Таким образом, человек, просидевший 10 месяцев по одному обвинению, которое затем не подтвердилось, просидел еще год уже по другому обвинению.

Такой механизм прекращения одного дела и возбуждения другого, в принципе, позволяет держать человека в СИЗО бесконечно долго.

Преступление и доказательства обвинения

Убийство Александра Шерстнева, произошедшее в мае 2011 года, выглядело как кадры из фильмов о мафии. Двое подъехали на мотоцикле к банку, из которого он выходил вместе с партнером по бизнесу. Киллер слез с мотоцикла и с расстояния в несколько метров расстрелял из автомата Калашникова обоих. После чего оба преступника скрылись.

Напомним, что на момент этого убийства Марков был еще на свободе. В конце года его задерживают по обвинению в убийстве 2007 года, которое затем не подтверждается, и уже к концу 2012 года он становиться «заказчиком убийства» Шерстнева.

Главное доказательство. Как следует из материалов обвинительного заключения, все без исключения доказательства были построены на основе показаний непосредственного исполнителя убийства — Арсена Магомедова, которого правоохранители нашли к декабрю 2012 года. Он не только признался в совершенном убийстве, но и назвал Маркова заказчиком убийства и пособником.

На первый взгляд собранные следствием доказательства, благодаря Магомедову, не могли оставить шансов на справедливый приговор. Ведь Магомедов рассказал, что они с Марковым познакомились, когда вместе отбывали наказание в колонии в 2006 году, и это подтверждалось документами. Еще он сообщил, что именно Марков встретил его после освобождения, дал денег, купил одежду и помог ему уехать домой на Кавказ. Время от времени Марков якобы звонил ему, интересовался его судьбой, а в 2011 году предложил работу в своем городе.

Киллер сообщил, что именно Марков, прислал ему почтовым переводом деньги на авиабилет до своего города Н., встретил его и дал денег на аренду квартиры. После этого они тоже встречались, а еще через какое-то время Марков приехал за ним и они поехали покупать мотоцикл. Якобы вместе они купили мотоцикл, на котором он впоследствии по указанию Маркова ездил по городу и следил за внедорожником Шерстнева. На мотоцикле он ездил с другим человеком, которого ранее не знал.

Спустя какое-то время, Марков сначала отправил Магомедова домой на родину, а потом снова вызвал его для слежки за Шерстневым.

Около месяца Магомедов и другой мотоциклист следили за «жертвой» по 3-4 дня в неделю, сопровождая его по городу. И где-то в конце мая, со слов Магомедова, Марков вывез его в лесополосу и передал ему автомат с боеприпасами, там же он испытал оружие.

Уже через пару дней Магомедову позвонил его напарник-мотоциклист, и они с утра стали поджидать Шерстнева. Магомедов уточнил, что в день убийства все действия координировал его напарник, которому все время кто-то звонил по мобильному телефону, после каждого звонка они передвигались по городу.

После того как его напарник показал в кого стрелять, Магомедов сообщил, что мужчин двое, и тогда мотоциклист приказал убить обоих. После преступления они оба выехали за город в лесополосу, где выбросили в водоем мотоцикл, свою одежду и автомат. При этом мотоциклист выбросил свою одежду и оружие, предварительно положив все в рюкзак. Вечером того же дня Марков передал ему деньги в размере 400 тыс. руб., а еще через несколько дней Магомедов улетел к себе на родину, на Кавказ.

Неожиданная находка. Вторым важным доказательством в деле послужила удачная находка.

В сентябре 2011 года житель города Н., собираясь порыбачить за городом, «выловил» рюкзак, якобы выброшенный киллерами. В этом рюкзаке он обнаружил не только автомат и одежду, но и сим-карты мобильной связи, которые Магомедов и его подельник использовали для связи. Впрочем, впоследствии эта находка сыграет скорее против обвинения.

Тактика и аргументы защиты

Как отметил адвокат Маркова, Сергей Соловьев, с самого начала он посоветовал своему клиенту воспользоваться правом не давать показания ( ст. 47 УПК РФ ), вплоть до завершения судебного следствия. За время следствия защите удалось собрать собственные доказательства, главным образом перепроверив слова исполнителя преступления и ряда других свидетелей, и представить на суд присяжных анализ доказательственной базы. Более того, не часто бывает, чтобы следствие представило суду настолько некачественное заключение эксперта (по баллистической экспертизе), что суд был вынужден назначить другую экспертизу, а в отношении следователя вынести частное постановление.

Заказ, которого не было. Первое, на что обратил внимание присяжных защитник — отсутствие какого-либо мотива преступления. Даже обвинительное заключение начиналось с фразы: «в период до 31 мая 2011 года Марков по неустановленному мотиву решил лишить жизни Шерстенва путем организации его убийства по найму». Ни потерпевшая (вдова погибшего), ни свидетели обвинения и защиты, не смогли и предположить, какую выгоду получал Марков от смерти Шерстнева: никакого наследства, никакого бизнеса, так как к бизнесу он отношения не имел. В конечном итоге достаточно скромное материальное положение Маркова после убийства не изменилось. Не смог никто припомнить, чтобы между ними были какие-либо ссоры или разногласия. Скорее наоборот, незадолго до убийства Шерстнева, они с Марковым ездили в деревню к родителям последнего.

Затем адвокат привел аргументы относительно лживости показаний Магомедова о том, что Марков встречал его после колонии, как-то поддерживал его, общался с ним и предлагал за деньги совершить убийство.

Так, например, по запросам на отделение Почты России было установлено, что никаких переводов Марков Магомедову не делал. Были допрошены защитой несколько знакомых Магомедова в городе Н., с которыми он проводил время, никто из них ни разу не видел Маркова рядом с Магомедовым. Ни разу не были зафиксированы телефонные соединения между номерами, которыми пользовались Марков и Магомедов.

Наконец, защитник опроверг доводы следствия о том, что Марков держал в руках орудие убийства и его приобретал.

Ставшие уже привычными формулировки о том, что оружие было приобретено в период до момента убийства (без начальной границы), «в неустановленном месте, неустановленным способом, у неустановленных лиц», сопровождались тем, что следствие, зная номер автомата и место его производства, не стало выяснять его дальнейшую историю.

Кроме того, на приобщенном в качестве вещественного доказательства автомате не было никаких следов Маркова, а на одежде Маркова не было каких-либо следов оружия.

ИЗ РЕЧИ ЗАЩИТНИКА: «В ходе выхода на место происшествия с Магомедовым, несмотря на то, что Магомедов указал, из под каких кустов Марков якобы извлек автомат, эти кусты органом следствия не осмотрены. Почему не осмотрены? Сам факт хранения оружия в кустах более чем сомнителен. Если это по версии следствия является местом хранения, тем более, если следовать далее показаниям Магомедова, туда же в кусты Марков убрал автомат после производства пристрелочных выстрелов? Далее обращаю внимание на другие несоответствия.

По словам Магомедова, Марков всегда приезжал к нему на а/м Фольксваген-пассат серебристого цвета, они с Марковым выезжали на этом же автомобиле на место, где он получил оружие. Но такого автомобиля не было в распоряжении Маркова никогда. Подтверждено показаниями свидетелей А. и С., причем именно на вопрос присяжных, а также подтверждено справкой из ГИБДД.

Магомедов менял показания относительно лица, с которым он приезжал на отстрел: сначала это был мотоциклист, а потом Марков. На мой вопрос о причинах изменения показаний в этой части Магомедов ничего пояснить не смог.

Автомат, найденный в кустах, без наплечного ремня, в то время как нам сторона обвинения предъявила именно с наплечным ремнем, о котором, в свою очередь, сказала свидетель Т., очевидец убийства. В этой связи удивительно, что сторонний свидетель запомнил наличие ремня, а Магомедов — нет!

Магомедов говорит о 4-5 проверочных выстрелах — обнаружено 11 пуль 7,62 и масса иных гильз и пуль, не имеющих отношения к нашему делу. Что это за место, где столько свидетельств производимой стрельбы, какое оно имеет отношение к Маркову?»

Мотоцикл-фантом. Крайне противоречивыми оказались сведения о покупке и использовании мотоцикла для слежения за жертвой преступления.

Так, допрошенный в суде продавец — владелец магазина указал, что мотоцикл был куплен Мамгомедовым в одиночку и Маркова он никогда не видел. Тогда как сам убийца утверждал, что покупал его с Марковым. Продавец пояснил, что Магомедов сам сел на мотоцикл и уехал, но допрошенный Магомедов утверждал, что не смог ездить на нем и покатил его от магазина. Продавец сказал, что получил все деньги от Магомедова через день после совершения покупки, а Магомедов говорил, что отдал через час после покупки.

К тому же и с самим мотоциклом тоже происходили метаморфозы. Купленный в магазине с пробегом мотоцикл был описан продавцом в одних цветах, и как не имевший одного зеркала заднего вида. Но Магомедов описал его по-другому, более того, зафиксированный на нескольких видеокамерах в день убийства мотоцикл имел второе зеркало и по описанию не подходил под проданный. Каких-либо сведений о том, что он ремонтировался или красился в другой цвет, следствие не представило.

Вполне разумным и убедительным оказался довод защиты о том, что сам по себе факт постоянного, на протяжении месяца, следования за внедорожником жертвы на мотоцикле в условиях небольшого города, в котором таких мотоциклов совсем немного, не мог бы остаться незамеченным. Но ни водитель Шерстнева, который был все время за рулем внедорожника, ни кто-то другой не смогли сообщить, что видели мотоцикл там и тогда, где указывал Магомедов.

Подозрительный улов. Еще более странные обстоятельства защита выявила вокруг находки в водоеме.

Например, со слов Магомедова, свою одежду, мотоцикл, шлемы, автомат он и его ненайденный напарник выкинули примерно в одном месте.

Несмотря на привлечение водолазов, ничего, кроме выловленного рыбаком рюкзака, обнаружить не удалось.

Со слов рыбака, когда он выловил рюкзак и открыл его, то вытащил из него автомат, зачем-то его осмотрел, передернул затвор, потом положил обратно, снова завязал его и после этого позвонил своему знакомому сотруднику ФСБ. Но в протоколе осмотра предметов значилось, что предметы, найденные в рюкзаке, были аккуратно разложены до приезда полиции на берегу водоема. На вопрос, кто их там так разложил, следствие так и не ответило.

Со слов Магомедова, свою куртку он выкинул, не кладя в рюкзак, при этом рюкзак был натуго завязан и в нем уместился автомат. Однако на деле автомат был на 7 см длиннее рюкзака, и уместиться там не мог. При этом в нем находилась та самая куртка, которую он якобы выкинул отдельно. Адвокату не осталось ничего, кроме как сыронизировать, что куртка под водой сама нашла рюкзак, заплыла в него, и после завязала его снаружи.

Несоответствия показаний киллера найденным вещам на этом не закончились. Но главное было в другом. Адвокат обратил внимание присяжных на то, что, пытаясь максимально (со слов Магомедова) скрыть улики, преступники почему-то сложили их все в один рюкзак, позаботившись даже о том, чтобы сим-карты находились в отдельном целлофановом пакетике, дабы не испортились в воде. Налицо было полное отсутствие логики и несоответствие слов делу.

Несовпадения деталей. Серьезнейшие противоречия в обвинительном заключении обнаружились после того, как защита провела анализ протоколов следственных действий, проведенных на месте происшествия, показаний свидетелей и показаний самого Магомедова.

Например, один из свидетелей Т., всего раз допрошенная следствием и далее не вызванная им в суд, показала, что в момент покушения в зону обстрела попала девочка. Стрелявший отодвинул ее, завел за себя и начал стрельбу. Ни на одном из допросов Магомедов не сообщил об этом эпизоде.

ИЗ РЕЧИ ЗАЩИТНИКА: «Магомедов утверждает, что его выстрелы попадали в а/м Джип, но осмотр Джипа это опровергает, так как на Джипе есть одно единственное повреждение заднего правого фонаря, которое, здесь можно только предполагать с высокой долей уверенности, образовалось от рикошета пули от стены.… Расположение погибших на месте происшествия: тело погибшего Шерстнева лежит у левого угла капота а/м С., головой ко входу в Сбербанк, а тело М. вообще спрятано за капотом а/м С. Но при проведении осмотра места происшествия с участием Магомедова, он уложил манекены следующим образом: тела лежат рядом друг с другом, по левому боку автомашины, головами в сторону улицы! Возможно ли такое полное несовпадение?!

На схеме места происшествия — очень большое количество гильз обнаружено у противоположного угла здания, то есть не у входа в Сбербанк, а у входа в магазин «Обувь» и «Авиакассы». Магомедов показал место своего нахождения и ведения стрельбы, которые не соответствуют ни разбросу гильз, ни месту обнаружения осечного патрона, ни показаниям свидетельницы Т.

Всего обнаружено 32 гильзы и один целый патрон (осечка), при 30 патронах в магазинах или рожках автомата! Магомедов, на вопрос, менял ли он магазины, ответил, что вроде не менял, равно как сказал и то, что осечек не было. Причем заявил об этом категорично, отвечая на вопрос следователя в ходе выхода на место происшествия».

Решения суда

Как можно было догадаться, присяжные заседатели в итоге признали Владимира Маркова невиновным по всем пунктам обвинения: и в пособничестве, и убийстве по найму, и незаконном обороте оружия. Но более интересными представляются решения суда из постановления о частичном исключении доказательств по делу, повторившиеся в частном постановлении в отношении следствия.

Особенно обращает на себя внимание весьма экстравагантный подход оперативников получить признательные показания Маркова в СИЗО на скрытый диктофон и попытку приобщить такую «беседу» к делу.

ИЗ ЧАСТНОГО ПОСТАНОВЛЕНИЯ: «В ходе предварительного расследования по данному делу допущены нарушения уголовно-процессуального закона, повлекшие исключение доказательств, необходимость назначения повторной экспертизы, отыскания имеющих значение для дела предметов и, как следствие, неоправданное затягивание сроков судебного разбирательства,… нарушение прав его участников.

Полученное в ходе досудебного производства суждение эксперта ЭКЦ УМВД РФ по Н-ской области о том, что изъятые с места убийства Шерстнева пули выстреляны из одного и того же экземпляра оружия (заключение № 351/2011), вопреки положением статьи 204 УПК РФ не имело обоснования — эксперт не привел сведений о содержании и результатах соответствующих исследований, их оценке и примененных методах.

Несмотря на такой очевидный порок экспертного заключения, сторона обвинения данное доказательство в течение двух лет предварительного расследования критике и объективной оценке не подвергало, а заявленное зашитой в порядке статьи 217 УПК РФ мотивированное ходатайство о недопустимости вывода эксперта необоснованно оставило без удовлетворения, вследствие чего часть вышеназванного заключения и производные от него выводы другого эксперта были исключены из доказывания лишь в суде, что повлекло необходимость назначения и проведения повторной баллистической экспертизы с отложением судебного заседания.

При решении вопроса о проведении повторной экспертизы выяснилось, что следы преступления — гильзы и пули, изъятые с места убийства, в ходе предварительного расследования вещественными доказательствами признаны не были… Кроме того, материалы поступившего в суд дела не содержали достоверной информации о месте хранения вещественных доказательств — автомата, магазинов к нему и прибора для бесшумной стрельбы.

Выяснилось, что уже после передачи прокурору дела с обвинительным заключением указанные предметы были направлены на хранение в иное, нежели указывалось в деле, место, о чем, вопреки закону, ни прокурор, ни суд проинформированы не были.

Хранитель вещественных доказательств по делу и суд не извещались, квитанции о хранении с делом не передавались…

Вопреки положениям статьи 75 УПК РФ, несмотря на широкую известность и общую доступность правоприменительной практики по вопросу оценки показаний обвиняемого (подозреваемого), полученных без соблюдения требований статей 51 , 172 , 174 и 189 УПК РФ, в ходе досудебного производства по уголовному делу использовались в доказывании сведения, полученные с нарушением конституционных прав и свобод обвиняемого.

Так, судом признаны недопустимыми показания и документы о результатах опросов содержавшегося под стражей Маркова, которые по поручению следователя либо без таковых производились сотрудниками органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, вне установленной уголовно-процессуальным законом процедуры допроса обвиняемого и с игнорированием его права на защиту.

Использование подобных сведений в ходе предварительного расследования для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, является нарушением принципа законности при производстве по уголовному делу, не имеет отношения к свободе оценки доказательств и несовместимо с интересами любого из участников уголовного судопроизводства, поскольку препятствует достижению целей последнего, существенным образом влияет на достаточность и эффективность действий следственного органа по раскрытию преступлений, влечет принятие необоснованных процессуальных решений».

Оправдательный приговор суда, разумеется, был обжалован в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ.

В апелляционном представлении прокуратура заявила о существенных нарушениях норм уголовно-процессуального закона, допущенных при рассмотрении дела судом, которые заключались в том, что председательствующий с недостаточной тщательностью пресекал попытки защиты довести до присяжных информацию, способную побудить симпатию к подсудимому, давал оценку работе следствия и допускал другие незаконные выпады.

Кроме того, по мнению прокуратуры, была неясность в вердикте, обусловленная неверной формулировкой одного вопроса в вопросном листе. Но, как это обычно бывает, эти доводы обвинения «разбились» о протокол судебного заседания.

Таким образом, в марте текущего года оправдательный приговор в отношении Владимира Маркова вступил в законную силу.