Рейдерам не удался захват предприятия через заказное дело о коммерческом подкупе
Очередное «дело номера» — яркий пример того, как рейдеры могут найти основания для давления на руководство нужной им компании с помощью уголовного преследования. Пытаясь завершить сделку о прощении долга контрагенту, сотрудники компании нарушили нормы Гражданского кодекса РФ. Контрагент оказался «подконтрольным» сотрудникам милиции, поэтому неудивительно, что его сообщение о сделке стало поводом для возбуждения дела о коммерческом подкупе. Умело манипулируя доказательствами, следствие уже готовилось передать сфабрикованное дело в суд. Добиться его прекращения помогли четкие и последовательные действия защиты.
Уголовное дело в отношении руководителя службы безопасности ОАО «Политех» Владимира Тополева1 и его заместителя Александра Краскова, по мнению руководителя группы их защитников Константина Мусмана, стало следствием попыток местных чиновников и сотрудников правоохранительных органов продолжить «кормиться» за счет компании. Предприятие, находящееся в Курской области, является в стране одним из лидеров в химической промышленности и производстве резинотехнических изделий. Незадолго до возбуждения дела у предприятия сменились владельцы. Они сразу наняли новый управляющий персонал и, по-видимому, разрушили давно устоявшиеся связи прежнего руководства предприятия с властями.
По словам адвоката, ни на какие переговоры с местными чиновниками владельцы компании не пошли и тогда милиция нашла «зацепку» для давления на акционеров ОАО.
Версия обвинения
Представленная следствием версия событий, на первый взгляд, выглядела убедительно. Весной 2009 г. Владимир Тополев и Александр Красков связались с генеральным директором ЗАО «Коммунар» Николаем Меньшовым по поводу долга в сумме 1,656 млн руб. Ранее, в 2007 г., ОАО «Политех» перекупило право требования долга с ЗАО «Коммунар» у строительной компании. Руководитель ЗАО (Меньшов) был поставлен в известность о перекупке долга и не возражал против этого.
При даче объяснений оперативникам и затем на допросе у следователя Меньшов пояснил, что ЗАО на тот момент могло погасить только часть долга, о чем он и сообщил представителям кредитора. Те в ответ сказали, что компания может простить ЗАО часть долга — 656 тыс. руб., но другую часть (1 млн руб.) необходимо вернуть в любом случае. При этом они уточнили, что эти деньги необходимо передать наличными и отражать этот платеж в бухгалтерской отчетности как перечисление от ЗАО «Коммунар» ОАО «Политех» не следует.
Меньшов утверждал, что первоначально он не согласился передавать деньги наличными и сообщил представителям ОАО «Политех», что 1 млн руб. руб. возьмет в кредит у банка и перечислит эту сумму на счет ОАО в счет погашения долга. Однако представителей ОАО такой вариант не устроил.
Тогда Меньшов потребовал предоставить письменные гарантии прощения части долга, на что представители кредитора согласились. Через некоторое время ему по факсу был выслан проект уведомления о прощении долга, однако Меньшова он не устроил. В итоге Меньшову предложили самому составить текст соглашения о прощении долга.
По утверждению Меньшова, в подготовленном им тексте указывалось, что ОАО «Политех» прощает ЗАО «Коммунар» долг в 1,656 млн при условии погашения части задолженности в 1 млн руб. Однако Тополев и Красков не согласились с такой формулировкой, сказав, что она не соответствует их с Меньшовым договоренности о передаче денег наличными.
Меньшову пришлось переделать соглашение. В итоге стороны подписали документ, согласно которому ОАО «Политех» прощало всю сумму долга ЗАО «Коммунар» без каких-либо оговорок и дополнительных условий. Далее, по словам Меньшова, Тополев и Красков стали преследовать его, требуя передать 1 млн руб. наличными.
Меньшов сообщил об этом в УВД области, и там сочли, что в действиях Тополева и Краскова имеются признаки состава преступления. Милиционеры снабдили Меньшова деньгами и задержали указанных лиц в ходе оперативного эксперимента сразу после получения денег.
Несмотря на то, что ОАО «Политех» не подавало заявления о причинении задержанными сотрудниками вреда его интересам, в отношении них было возбуждено уголовное дело по п.«а» ч.4 ст.204 УКРФ (коммерческий подкуп, совершенный группой лиц по предварительному сговору). Следователь руководствовался примечанием 3 к ст.201 УКРФ, согласно которому уголовное преследование по ст.204 УКРФ осуществляется на общих основаниях и не требует заявления от организации, если деяние причинило вред интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства.
Следствие сочло обоснованным заявление Меньшова, что представители ОАО «Политех» Тополев и Красков причинили вред его интересам, отказавшись от предложенного им способа перечисления денег через банк. По его словам, он мог бы взять кредит в банке как физическое лицо, затем перечислить их от имени ЗАО «Коммунар» на счет ОАО «Политех» в счет погашения долга, оформив операцию документально. После этого он мог бы потребовать от ЗАО «Коммунар» (возглавляемого им же!) вернуть свои деньги, потраченные на погашение долга. Однако из-за того, что сотрудники ОАО настаивали на передаче денег наличными без оформления документов, он не имел возможности вернуть свои личные средства, отданные на погашение обязательства организации.
Доказательства обвинения
Помимо заявления и показаний гендиректора ЗАО «Коммунар» Меньшова, версию обвинения подтверждали две аудиозаписи. Одну передал следствию сам Меньшов — на встрече с представителями кредитора он включал диктофон. На записи было отчетливо слышно, как Тополев и Красков говорят, что передаваемые деньги не будут проходить по бухгалтерии ОАО «Политех».
Другую запись сделали сотрудники милиции при проведении оперативного эксперимента по передаче денег.
Невольно «масла в огонь» подлили показания руководителя и сотрудников ОАО «По—литех», умело допрошенных следствием. Так, из протокола допроса гендиректора предприятия Александра Корнеева следовало, что он был в курсе порученного сотрудникам службы безопасности задания по проверке должника ЗАО «Коммунар» и хода выполнения этого задания. Но, например, о том, что 28.05.2009 (в день задержания подозреваемых) Красков и Тополев планируют встретиться с Меньшовым с целью получения от него денег в счет частичного погашения долга, гендиректор, по его словам, не знал.
Из показаний финансового директора предприятия Татьяны Ивановой, с которой согласовывался проект соглашения о прощении долга, следовало, что она не была посвящена в детали сделки и принимала решение, основываясь на информации, полученной от сотрудников службы безопасности. Те представили ей уже готовый текст соглашения, сказав, что юрист его одобрил, а реально долг вместо ЗАО «Коммунар» будет платить другое лицо. Ни о сумме частичного погашения, ни о сроке перечисления денег ей точно известно не было.
Практически идентичные показаниям финдиректора сведения сообщила следствию главный бухгалтер предприятия Юлия Епифанова. Она отметила, что тоже точно не знала, как будет реализовываться соглашение о прощении долга, а сотрудники службы безопасности сказали лишь, что деньги за должника будут внесены физическим лицом.
Из показаний юриста предприятия Виктории Крючковой следовало, что она лишь проверяла составленное Меньшовым соглашение о прощении долга и давала пояснения начальнику службы безопасности по его вопросам. Она, в частности, пояснила, что Меньшов вправе внести деньги в кассу предприятия как физическое лицо, а не как гендиректор ЗАО «Коммунар», так как перемена лиц в обязательстве вполне допустима по нормам ГК РФ. Факсимильную копию уведомления о прощении долга, которое пересылали изначально Меньшову по его просьбе, Крючкова не опознала. Тем не менее сам факт составления такого документа она не отрицала. Более того, Крючкова сообщила, что Тополев просил ее проверить правильность составления уведомления и интересовался, имеет ли такой документ юридическую силу.
Версия защиты
Версия событий, изложенная подозреваемыми, кардинально отличалась от той, которую представило следствие. Тополев и Красков заявили, что действовали исключительно в интересах предприятия и с согласия руководства, обсуждая каждый этап сделки с гендиректором.
Согласно их показаниям, служба судебных приставов в рамках исполнительного производства не смогла взыскать денежные средства с ЗАО «Коммунар», сославшись на невозможность установления местонахождения должника. В связи с этим гендиректор поручил им (Тополеву и Краскову) проверить должника на предмет наличия у него денежных средств или иного имущества для погашения долга.
Подозреваемые также пояснили, что на самом деле они не возражали против перечисления денег по безналичному расчету. Но, прежде чем перечислить деньги через банк, Меньшов потребовал от них подписать соглашение о прощении долга, прекратить исполнительное производство в отношении ЗАО «Коммунар» и выслать ему соответствующий документ.
Предприятие, разумеется, не могло принять это условие, ведь Меньшов, который ранее был фигурантом уголовного дела о мошенничестве, после получения таких документов мог вообще исчезнуть и денег не платить.
Доказательства защиты
Адвокатам необходимо было сначала скорректировать показания свидетелей и подозреваемых, полученные следствием на первых допросах.
Проанализировав эти показания, защита нашла искажения, недосказанности и фрагменты, где следователь оставил только слова, подтверждающие версию обвинения. Далее адвокаты провели опросы ранее допрошенных и новых свидетелей, а также заявили ходатайства о приобщении к делу протоколов этих опросов.
Одновременно адвокаты подали ходатайство о проведении повторных допросов свидетелей, которое было удовлетворено. На повторных допросах свидетели отвечали на вопросы строго в соответствии с показаниями, содержащимися в протоколах адвокатских опросов. Если следователь задавал вопрос, ответ на который не был подготовлен в «шпаргалке», свидетель перед ответом требовал консультации с адвокатом.
В результате показания сотрудников ОАО «Политех» существенно изменились и полностью опровергли версию обвинения. Тополев и Красков пояснили, как в действительности обсуждался вопрос о перечислении денег и отражении этого платежа в бухучете.
ИЗ МАТЕРИАЛОВ ДЕЛА:
Из показаний подозреваемого Тополева: «в ходе одной из встреч Меньшов стал «юлить» и поднял вопрос о бухгалтерии и как ему проводить этот миллион по своей бухгалтерии. Мы (Тополев и Красков) удивились этому, так как изначально он говорил, что это будут его личные денежные средства. А раз это деньги физического лица, то при чем тут бухгалтерия ЗАО «Коммунар»? Мы говорили ему, что не надо проводить эти деньги по бухгалтерии, потому что, обсудив этот вопрос с Корнеевым (генеральным директором ОАО «Политех»), мы для себя приняли решение, что проведем этот миллион рублей как поступление в кассу завода от физического лица. Поэтому мы и сказали Меньшову, чтобы он не проводил это как деньги своей компании во избежание противоречий, и я точно помню, что я говорил Меньшову, что через бухгалтерию завода эти деньги вообще не пойдут.
Говоря это, я имел в виду, что деньги не пройдут как принятые от ЗАО «Коммунар», потому что деньги вносятся физическим лицом».
Гендиректор и основной акционер компании сообщили, что были хорошо осведомлены о сделке с ЗАО «Коммунар». Они подтвердили, что сами посоветовали Тополеву и Краскову получить с должника деньги наличными, а далее они на заводе оформят все по закону. Из их показаний также можно было понять, почему в день задержания сотрудников службы безопасности при передаче денег гендиректор не знал об их встрече с Меньшовым.
ИЗ МАТЕРИАЛОВ ДЕЛА:
Из показаний свидетеля Корнеева (генерального директора ОАО «Политех»): «28 мая 2009 года я проводил переговоры с иностранной делегацией, поэтому служба безопасности не доложила мне о том, что им позвонил Меньшов и сообщил о своей готовности вернуть деньги. <>Мой ответ следователю в ходе предыдущего допроса о том, что мне ничего не было известно о планах службы безопасности на 28 мая 2009 года, не означает, что я был вообще не в курсе этой ситуации. Я дал лаконичный и конкретный ответ на вполне конкретный вопрос, исходя из того, как вопрос был сформулирован и не более этого. <>
Заранее эта встреча не планировалась, так как Меньшов позвонил именно в тот день, и поэтому Тополев и Красков поехали на встречу, не уведомив меня о своих планах, поскольку я был занят другими вопросами.
Я официально заявляю, что действия Тополева и Краскова по взиманию части задолженности в сумме 1 000 000 рублей от Меньшова за ЗАО «Коммунар» проводились с моего согласия, с согласия акционеров и на основании внутренних документов общества.
Более того, Тополев обсуждал со мной вариант внесения денег в кассу завода наличными, т. е. что они получат у Меньшова деньги и сами внесут их в кассу».
Гендиректор также указал, что главный бухгалтер предприятия Епифанова не возражала против внесения денег наличными в сумме одного миллиона рублей. Он предположил, что ошибку допустили юристы предприятия: они согласились с проектом соглашения на всю сумму, а не на ту часть, которая действительно прощалась (656 тыс. руб.)
Из заново полученных показаний юристов предприятия и личного адвоката основного акционера предприятия следовал аналогичный вывод: подозреваемые действовали, поставив в известность руководство ОАО «Политех». Адвокат акционера, в частности, пояснил, что в соглашении о прощении долга действительно следовало написать только ту часть суммы долга, которая действительно прощается. В противном случае такая сделка приравнивается к дарению, что запрещено ст.575 ГК РФ2.
Тем не менее, по объяснению юриста, он сообщил гендиректору, Тополеву и Краскову, что законодательство не запрещает устную сделку или договоренность о возвращении части долга в 1 млн руб.
Эпилог
Через несколько месяцев после начала расследования уголовное дело было передано другому следователю. Тот, по словам Константина Мусмана, практически сразу заявил, что не видит в действиях подозреваемых признаков состава преступления.
В феврале этого года защита подала 25-страничное ходатайство с подробным описанием доказательств невиновности Тополева и Краскова. Адвокат включил туда поддержку из показаний ключевых свидетелей и документов. В конце февраля следователь прекратил дело в отношении Тополева и Краскова в связи с отсутствием в их действиях состава преступления (п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ).
