Как защитник доказал, что 13 месяцев под стражей находился невиновный
Статья 158 «Кража» УК РФ — самое распространенное преступление в России. Ежегодно по этой статье привлекают к ответственности около 200 тысяч человек, из них больше половины за кражу, совершенную при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 158 УК РФ и др.). Обычно за это преступление суды не назначают строгие наказания. Но если речь идет о ч. 4 ст. 158 УК РФ, то реальный срок лишения свободы почти гарантирован.
По делу Тимура Юсупова1 кто-то совершил кражу товара на сумму более 2,4 млн руб. Однако защитнику удалось доказать, что Юсупов непричастен к краже. Сначала суд вернул дело прокурору, а затем его и вовсе прекратили. Безусловный успех защиты омрачен только одним фактом. Н, а то, чтобы с невиновного человека сняли обвинение, потребовалось 13 месяцев, которые он провел под стражей. При этом украденное имущество полиция не нашла.
Кража товара неизвестного происхождения
В июле 2015 года в ОМВД по р-ну Капотня обратился гражданин Китая Сунь Чан Ли с заявлением о краже его имущества. Китаец занимался торговлей одеждой на одном из вещевых рынков на юге Москвы. По его заявлению, кто-то днем (с 14 до 16 часов) проник в арендованный им контейнер и украл оттуда деньги в сумме 400 тыс. руб. и женские платья, по подсчетам потерпевшего, на 2 млн руб. Примечательно, что ни до возбуждения уголовного дела, ни в ходе расследования, китаец так и не смог доказать документально, что он владелец украденного товара, и вообще подтвердить его покупку. Сначала он показал, что привез товар из Китая, а затем, после неоднократного допроса в качестве потерпевшего, заявил, что купил товар у своих знакомых в Москве, которых не хочет называть.
В постановлении о возбуждении уголовного дела следователь указал, что «неустановленное лицо» совершило кражу в особо крупном размере (п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ). Напомним, что максимальное наказание за это преступление — 10 лет лишения свободы. Началось расследование. По записям видеокамер, которые были установлены на рынке, следствию удалось определить, что мешки с платьями загрузил себе в кроссовер Тимур Юсупов. На этих же записях видно, что ему помогал еще один человек: часть товара он загрузил в другой внедорожник.
Юсупова и его машину объявили в розыск, и уже через два дня, поздним вечером его задержали на посту ГИБДД вместе с семьей и доставили в ОМВД. Благодаря жене, он смог вызвать на помощь адвоката. Однако оперативники и следствие первым делом стали убеждать Юсупова, что он вор и непременно должен признать свою вину. На следующий день его повезли в Люблинский районный суд г. Москвы, который сразу избрал Юсупову меру пресечения в виде заключения под стражу. Еще через неделю следователь предъявил Юсупову обвинение.
Позиция и доказательства обвинения
Версия следствия заключалась в том, что Тимур Юсупов вместе с сообщником арендовал соседний с Сунь Чан Ли павильон. Юсупов отследил, когда китаец получил крупную партию товара из Китая, и проник в павильон к соседу. Для этого он разобрал деревянную стену, которая отделяла павильоны. Оттуда он похитил деньги и тюки с товаром. Товар он погрузил на свою машину и машину еще одного человека и распорядился им по своему усмотрению.
Ключевыми доказательствами обвинения были видеозаписи, показания потерпевшего и свидетелей. Как было сказано ранее, на видеозаписи Юсупов был запечатлен при вывозе товара. Сунь Чан Ли якобы указал на него как соседа по павильону, который мог украсть товар. Еще один свидетель — охранник рынка подтвердил, что подходил к Юсупову в момент погрузки украденного товара и поинтересовался, все ли нормально.
Сам украденный товар следствие не обнаружило и не могло приобщить его в качестве вещественного доказательства к делу.
Отметим, что версия обвинения выглядела странной хотя бы по одной причине — нелепо воровать товар перед видеокамерами на своей машине среди дня человеку, который не первый день работает на рынке.
Позже в деле появились еще два «ключевых» доказательства. Китайский предприниматель к моменту завершения расследования уехал на родину, поэтому получить от него хоть какие-то правдоподобные сведения о происхождении товара не удалось. Тогда вдруг следствие приобщило к делу товарную накладную якобы с подписью китайца, в которой были указано, что он купил 5 тысяч платьев. В накладной были указаны данные о платьях, цвета, размеры, количество штук. При этом стоимость закупки составляла 1 млн руб. Примечательно, что накладную нашли, изъяли и принесли следователю оперативники полиции, хотя в деле не было никаких поручений следователя на производство этого следственного действия. Удостовериться в том, что подпись на накладной принадлежит китайцу, следствие также не могло. Он уехал на родину и возможности связаться с ним просто не было. Но следствие решило, что накладная подлинная. Тем более что каким-то образом следствие нашло продавца платьев — гражданина Республики Вьетнам. Следователь допросил его с участием переводчика, так как тот не владел русским языком. Он рассказал, что продал платья китайцу незадолго до кражи.
В мае 2017 года следствие направило уголовное дело в суд.
Позиция обвиняемого
Тимур Юсупов с момента задержания до самого конца полностью отрицал свою вину в преступлении. Он сообщил, что в конце июня познакомился с Андреем, мужчиной средних лет, худощавого телосложения. Андрей имел на рынке свой павильон, рядом с тем, где произошла кража. На рынок он приехал, чтобы купить товар для личных нужд. Время от времени он подрабатывал частным извозом. Он подвез Андрея до станции метро Кузьминки. По пути они разговорились и Андрей предложил ему несколько раз в неделю забирать какой-то товар с рынка, привозить его розничным продавцам за определенную плату (до 1000 руб. за один рейс). Обычно это была одежда (платья и футболки), которой торговал Андрей. Юсупов согласился.
В день, когда произошла кража у китайского предпринимателя, Тимур Юсупов приехал в павильон Андрея и забрал тюк и мешок с одеждой у Николая, которого Андрей ранее представил как своего помощника. С Юсуповым была его жена, которая купила в павильоне Андрея платье. Так как вещей было много, он попросил одного из знакомых грузчиков помочь ему с погрузкой. После этого он отвез товар, а через 2 дня его задержали.
Доводы защиты
Защита указала на вопиющие нарушения, мимо которых суд не смог пройти. Спустя 2 месяца после начала рассмотрения дела суд вернул уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. Слишком много нестыковок и явных недоработок было в деле.
Противоречие в фабуле обвинения. Так, суд указал, что на видеозаписи было видно, что Юсупов и грузчик складывают товар в мешках в его машину. Через какое-то время к ним подъехала вторая машина, в которую они также стали складывать мешки. Однако, как отметил суд, следователь в фабуле обвинения вообще ничего не говорит о второй машине. При этом суд указал на еще один важный момент. Во время следствия адвокат настаивал на том, что 5 тысяч платьев просто не уместятся в машину Юсупова. Защитник заявил ходатайство о проведении следственного эксперимента. Однако следователь отказал ему, но при этом сослался на то, что товар вывозился на двух автомашинах. При таких обстоятельствах, отметил суд, «неуказание в фабуле обвинения, что похищенный товар вывозился на двух автомашинах, имеет существенное значение» и это противоречие суд не может устранить самостоятельно.
Странный допрос свидетеля. Суд посчитал правильными доводы адвоката о непонятно откуда взявшихся накладной и свидетеле-вьетнамце.
ИЗ МАТЕРИАЛОВ ДЕЛА. «<…> В силу п. 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию в том числе характер и размер вреда, причиненного преступлением.
В подтверждение стоимости похищенного имущества в обвинительном заключении следователь ссылается на товарную накладную, изъятую в ходе проведения выемки у свидетеля Ф., и его показания. При этом полномочия переводчика на право осуществления перевода, участвующего при допросе свидетеля Ф., ничем не подтверждены.
Как следует из оглашенных в судебном заседании показаний потерпевшего Сунь Чан Ли (т. 1 л. д. 36–38, 126–128), он занимается закупкой и поставкой товара из Китая. Данный товар он закупает у своих знакомых, но их данные говорить не желает.
Между тем материалы уголовного дела не содержат документов, каким образом был установлен свидетель Ф. <…> при том что потерпевший Сунь Чан Ли не указывает конкретное лицо, у которого он приобретал товар<…>».
Нарушение права на защиту. Суд также посчитал обоснованными доводы защиты о том, что следователь грубо нарушил свои обязанности и право на защиту обвиняемого. Так, следователь удовлетворил ходатайство защитника о проведении очных ставок со свидетелями, но их не провел. Суд посчитал, что тем самым расследование по делу следователь фактически не завершил.
Затем, при ознакомлении с материалами дела, следователь повел себя еще более странно. Он пришел в СИЗО, договорившись с обвиняемым и адвокатом о том, чтобы согласовать с ними график ознакомления с материалами дела. Однако после того, как вынес постановление, он тут же покинул изолятор, оставив обвиняемого и адвоката без материалов дела. В ходе уже судебного разбирательства выяснилось, что следователь представил в материалы уголовного дела график ознакомления обвиняемого с материалами уголовного дела, который к тому же отличался по количеству листов дела от графика, который он же представлял в суд, когда в очередной раз ходатайствовал о продлении срока содержания Юсупова под стражей, и в нем появилась запись об отказе Юсупова от ознакомления, подтвержденная якобы подписями понятых, без указания каких-либо их данных. Суду стало ясно, что при таких нарушениях постановить по делу приговор или вынести иное решение он не сможет.Смотрите постановление суда по этому делу
Незаконность продления меры пресечения
Даже после того, как суд согласился с защитниками и установил грубейшие процессуальные нарушения, которые допустило следствие, он, тем не менее, посчитал возможным оставить обвиняемого в СИЗО. Чтобы понять, чем руководствовались судьи, когда принимали решение о мере пресечения и ее продлении, приведем выдержку из постановления суда о возвращении дела прокурору.
ИЗ МАТЕРИАЛОВ ДЕЛА. «<…> Оснований для изменения меры пресечения подсудимому на иную, более мягкую не имеется, в том числе в виде домашнего ареста, т. к. несмотря на то, что Юсупов имеет временную регистрацию в Москве, однако по месту регистрации не проживает, а также с учетом характера инкриминируемого деяния, имеющего корыстную направленность и предусматривающего безальтернативное наказание в виде лишения свободы, во избежание ответственности может скрыться от суда, иным путем воспрепятствовать производству по делу, оказав давление на потерпевшего и свидетелей.
Медицинских данных, препятствующих содержанию обвиняемого в условиях следственного изолятора, суду не представлено<…>».
Таким образом, ключевыми для суда оказались тяжесть предъявленного обвинения и отсутствие места жительства в городе.
Это решение суда о продлении заключения, как и все другие, были приняты вопреки многократным разъяснениям и наставлениям Верховного Суда РФ о том, что нельзя обосновывать продление меры пресечения теми же аргументами, что и изначальное решение.
Как пояснил защитник Юсупова — московский адвокат Асад Джабиров, прошел год с момента заключения человека под стражу, и следствие не провело ни одной очной ставки с обвиняемым, не собрало сколько-нибудь вразумительных доказательств. Все 10 судебных заседаний о продлении меры пресечения проходили по шаблонному сценарию. При этом все ходатайства следователя были абстрактными и практически не отличались друг от друга. Копии материалов уголовного дела, которые каждый раз представлял следователь, не менялись с момента избрания меры пресечения. Следователь только пополнял их очередными постановлениями о продлении сроков следствия.
Чтобы попытаться убедить суд в том, что обвиняемый не скроется от правосудия, адвокат уговорил собственника арендованной семьей Юсуповых квартиры прийти в судебное заседание по вопросу продления меры пресечения. Собственник явился в суд с нотариальным согласием на проживание обвиняемого в принадлежащей ему квартире со своей семьей. Однако и это не убедило суд в том, что его нужно выпустить из СИЗО.
Прекращение уголовного дела
Через 3 месяца после того, как суд вернул дело прокурору, следователь (уже новый) вынес постановление о прекращении уголовного дела в связи отсутствием в действиях Тимура Юсупова состава преступления. Это постановление вряд ли можно назвать образцом для подражания. На шести листах он сначала изложил хронологию принятых решений по делу, потом привел показания обвиняемого, а в конце внезапно в одном предложении заключил, что у следствия нет оснований для привлечения Юсупова к уголовной ответственности. Ни анализа тех моментов, на которые указали адвокат и суд, ни собственного обоснования принятого решения следователь не привел. Вернуться в текст
