Прекратить, нельзя оправдать

Директор детского оздоровительного учреждения был обвинен одновременно в присвоении средств и злоупотреблении должностными полномочиями за то, что потратил деньги от сдачи в аренду одного из помещений организации на ремонт всего комплекса. Защите пришлось доказать следствию не только то, что нельзя обвинять человека по двум исключающим друг друга составам преступления, но и то, что действия руководителя являются не общественно опасными, а полезными.

И.Р. Рамазанов,главный редактор журнала «Уголовный процесс», кандидат юридических наук

Все преступные действия Михаила Шмакова¹, директора детского оздоровительно-образовательного туристического центра (далее – ДООТЦ) одного из районов Кемеровской области, по версии следствия, выразились в следующем. С апреля по май 2009 г. он в устной форме договорился с Анной Акининой о сдаче в аренду одного из помещений оздоровительного центра для проживания в течение двух недель 23 человек. Поскольку письменный договор аренды заключен не был, деньги, полученные им от арендатора в размере 39,9 тыс. руб., Шмаков в кассу и бухгалтерию ДООТЦ не оприходовал.

Действия директора следствие квалифицировало по ч. 1 ст. 285 УК РФ как использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, совершенное из корыстной заинтересованности и повлекшее существенное нарушение прав, законных интересов организаций и охраняемых законом интересов общества и государства. Мотивировка такой квалификации заключалась в том, что Шмаков был назначен директором муниципального учреждения, а значит, попадал под понятие субъекта состава преступления, предусмотренного ст. 285 УК РФ. Так как директор получил деньги от арендатора, но в бухгалтерию учреждения их не внес, то он получил для себя выгоду имущественного характера.

Дальше – больше. Следствие сочло, что директор умышленно, из корыстных побуждений, распорядился деньгами по своему усмотрению, то есть присвоил их, чем причинил имущественный вред ДООТЦ. Так как Шмаков использовал при этом свои полномочия согласно Уставу ДООТЦ, то данные действия следствие квалифицировало и по ч. 3 ст. 160 УК РФ как присвоение, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное с использованием служебного положения.

Дело в отношении Шмакова, изначально возбужденное по ч. 1 ст. 285 УК РФ, затем было объединено в одно с делом по ч. 3 ст. 160 УК РФ.

Доказательства обвинения

Основными доказательствами обвинения послужили свидетельские показания арендатора помещения Анны Аникиной и результаты бухгалтерской экспертизы. Аникина лишь подтвердила, что действительно устно договорилась со Шмаковым о предоставлении помещения на территории лагеря для проживания 23 человек в течение двух недель. Она же показала, что 27.09.2009 передала директору наличными 39,9 тыс. руб.

Следствие изъяло и изучило бухгалтерскую документацию и компьютеры ДООТЦ. Разумеется, прихода денег от аренды в финансовой документации отражено не было.

На основе этих доказательств в августе 2010 г. директору были предъявлены обвинения.

Позиция защиты

Как отметил защитник Шмакова, Иван Морохин, его попытки, предпринятые еще на стадии предварительного расследования, доказать, что без инвентаризации имущества ДООТЦ и изучения вопроса о принадлежности полученных от аренды средств нельзя делать выводы о злоупотреблении, а тем более о присвоении, остались не услышанными следствием. Уже в судебном следствии адвокат повторил, что в силу прямого указания в законе (ч. 2 ст. 12 ФЗ «О бухгалтерском учете») в случае выявления в организации факта хищения денежных средств или иных материальных ценностей должна быть проведена инвентаризация.

Следствие не проводило инвентаризации (ревизии) имущества и обязательств ДООТЦ. Более того, отметил адвокат, из приобщенных к материалам дела бухгалтерских балансов и бухгалтерской справки следовало, что никаких недостач имущества или денежных средств в якобы потерпевшем учреждении нет, что является единственным доказательством того, что никто и ничего у ДООТЦ не похищал, не присваивал и не растратил. Реального уменьшения его имущества, в том числе денежных средств, не произошло, что исключает даже предположение о совершении Шмаковым хищения.

Без удовлетворения остались ходатайства защиты о проведении строительной экспертизы, которая могла подтвердить, что деньги, полученные от арендодателя, директор потратил на срочный ремонт помещений.

Из материалов дела. Выдержка из речи защитника.«Для признания Шмакова виновным в совершении присвоения, да еще с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 160 УК РФ), необходимо доказать, что подсудимый:1. Похитил, т. е. реально и объективно уменьшил имущество либо денежные средства, уже принадлежавшие (а не предназначавшиеся!) не кому-нибудь, а именно ДООТЦ, т. е. учтенные в его бухгалтерском балансе.2. Похищенное имущество (денежные средства) было вверено (т. е. вручено, передано) подсудимому не кем-нибудь, а именно ДООТЦ (потерпевшим), а не свидетелем А.3. Хищение стало возможным именно благодаря использованию служебного положения подсудимого, которое нельзя путать с использованием должностных полномочий (обязанностей). Однако фактические обстоятельства дела, установленные в судебном заседании, свидетельствуют совершенно об ином: имущество ДООТЦ никак не уменьшилось, т. е. никакого хищения не было и в принципе быть не могло. Денежные средства, полученные Шмаковым от Аникиной, никогда не становились частью имущества ДООТЦ, вследствие чего в принципе не могли быть вверены подсудимому.Даже если бы Шмаков не направил денежные средства, переданные ему Аникиной, на ремонт помещения руководимого им учреждения, то и в этом случае, они, еще не став собственностью ДООТЦ, не могли бы считаться похищенными у него (т. е. присвоенными).В любом случае упущенная выгода, даже при доказанности этого факта, состава хищения не образует. Да и о какой упущенной выгоде – гражданско-правовом понятии – может идти речь, если в результате действий Шмакова была предотвращена возможная приостановка деятельности учреждения в связи с очень вероятным отказом в продлении лицензии».

Наконец, адвокат обратил внимание суда на еще один серьезный недостаток в обвинительном заключении. Директору были предъявлены обвинения в совершении двух исключающих друг друга преступлений. Так, в соответствии с п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19 в отличие от хищения чужого имущества с использованием служебного положения злоупотребление должностными полномочиями из корыстной заинтересованности образуют такие деяния должностного лица, которые либо не связаны с изъятием чужого имущества (например, получение имущественной выгоды от использования имущества не по назначению), либо связаны с временным и (или) возмездным изъятием имущества. Если использование должностным лицом своих служебных полномочий выразилось в хищении чужого имущества, когда фактически произошло его изъятие, содеянное полностью охватывается ч. 3 ст. 159 или ч. 3 ст. 160 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 285 УК РФ не требует. Как уже было сказано, в данном случае ни о каком хищении чужого имущества (ст. 160 УК РФ) речи вообще не могло быть, так как. полученные директором деньги за аренду не были оприходованы на балансе ДООТЦ.

Не было в действиях Шмакова и состава преступления ст. 285 УК РФ. По ходатайству защиты в суде была допрошена свидетельница Ирина Пегова, показания которой следствие в свое время не приняло во внимание. Она показала, что в мае–июне выполняла ремонт помещений ДООТЦ и подтвердила, что Шмаков заплатил ей за работу наличными 35 тыс. руб. Остальные деньги, чуть более 3 тыс. руб., были выплачены поварам, которые обслуживали тех самых временных жильцов, за счет проживания которых был сделан ремонт.

Финал

Первый «звонок» для обвинения прозвенел после того, как суд признал недопустимым доказательством протокол выемки бухгалтерской документации и компьютеров ДООТЦ. Понятые, чьи подписи стояли в протоколе, заявили в судебном заседании, что ни в какой выемке они не участвовали, а подписали документ не читая, по просьбе сотрудника милиции. Соответственно, были признаны недопустимыми и все производные от этого доказательства – заключения экспертов, проводивших судебно-бухгалтерскую экспертизу.

Как отметил адвокат, обвинению стало ясно, что дело может закончиться оправдательным приговором. Тогда они предложили в порядке ст. 237 УПК РФ вернуть дело прокурору для устранения нарушений в обвинительном заключении. После недолгих переговоров и заверений, что дело будет прекращено, стороны пришли к согласию.

Формальной причиной, которая была обозначена в определении суда от 09.03.2011 о возвращении уголовного дела прокурору, явилось то, что обвинение не указало конкретного времени совершения преступления. Дата получения денег директором от арендатора таковой быть не могла. Суд выразил также свое согласие с позицией защиты, что деяние одновременно квалифицируются по двум взаимоисключающим составам преступления.

В мае текущего года следователь вынес постановление о прекращении уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием в деянии Шмакова составов преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 160, ч. 1 ст. 285 УК РФ. В постановлении было указано, что имело место нарушение финансовой дисциплины со стороны директора, выразившееся в неоприходовании в установленном порядке денежных средств в кассу ДООТЦ. А данных о наличии у него умысла на присвоение средств и о расходовании их по своему усмотрению в личных целях следствию собрать не удалось.